Неточные совпадения
— Потому что Алексей, я говорю про Алексея Александровича (какая странная, ужасная судьба, что оба Алексеи, не правда ли?), Алексей не отказал бы мне. Я бы забыла, он бы простил… Да что ж он не едет? Он добр, он сам не знает, как он добр. Ах! Боже мой, какая тоска! Дайте мне поскорей
воды! Ах, это ей, девочке моей, будет вредно! Ну, хорошо, ну дайте ей кормилицу. Ну, я согласна, это даже
лучше. Он приедет, ему больно будет видеть ее. Отдайте ее.
Мадам Шталь принадлежала к высшему обществу, но она была так больна, что не могла ходить, и только в редкие
хорошие дни появлялась на
водах в колясочке.
Садись, дядя Митяй!» Сухощавый и длинный дядя Митяй с рыжей бородой взобрался на коренного коня и сделался похожим на деревенскую колокольню, или,
лучше, на крючок, которым достают
воду в колодцах.
— Теперь благослови, мать, детей своих! — сказал Бульба. — Моли Бога, чтобы они воевали храбро, защищали бы всегда честь лыцарскую, [Рыцарскую. (Прим. Н.В. Гоголя.)] чтобы стояли всегда за веру Христову, а не то — пусть
лучше пропадут, чтобы и духу их не было на свете! Подойдите, дети, к матери: молитва материнская и на
воде и на земле спасает.
— Ничего, ничего! — кричал он матери и сестре, — это обморок, это дрянь! Сейчас только доктор сказал, что ему гораздо
лучше, что он совершенно здоров!
Воды! Ну, вот уж он и приходит в себя, ну, вот и очнулся!..
Он пошел к Неве по В—му проспекту; но дорогою ему пришла вдруг еще мысль: «Зачем на Неву? Зачем в
воду? Не
лучше ли уйти куда-нибудь очень далеко, опять хоть на острова, и там где-нибудь, в одиноком месте, в лесу, под кустом, — зарыть все это и дерево, пожалуй, заметить?» И хотя он чувствовал, что не в состоянии всего ясно и здраво обсудить в эту минуту, но мысль ему показалась безошибочною.
Красавина. Ну его! И без него жарко. Что такое чай?
Вода! А
вода, ведь она вред делает, мельницы ломает. Уж ты меня
лучше ужо как следует попотчуй, я к тебе вечерком зайду. А теперь вот что я тебе скажу. Такая у меня на примете есть краля, что, признаться сказать, согрешила — подумала про твоего сына, что, мол, не жирно ли ему это будет?
— Вот, как приедешь на квартиру, Иван Матвеич тебе все сделает. Это, брат, золотой человек, не чета какому-нибудь выскочке-немцу! Коренной, русский служака, тридцать лет на одном стуле сидит, всем присутствием вертит, и деньжонки есть, а извозчика не наймет; фрак не
лучше моего; сам тише
воды, ниже травы, говорит чуть слышно, по чужим краям не шатается, как твой этот…
— Нет, вы хотели за что-то наказать меня. Если я провинюсь в чем-нибудь, вы вперед
лучше посадите меня на неделю на хлеб и на
воду.
— А там совершается торжество этой тряпичной страсти — да, да, эта темная ночь скрыла поэму любви! — Он презрительно засмеялся. — Любви! — повторил он. — Марк! блудящий огонь, буян, трактирный либерал! Ах! сестрица, сестрица! уж
лучше бы вы придержались одного своего поклонника, — ядовито шептал он, — рослого и красивого Тушина! У того — и леса, и земли, и
воды, и лошадьми правит, как на Олимпийских играх! А этот!
Возвращение на фрегат было самое приятное время в прогулке: было совершенно прохладно; ночь тиха; кругом, на чистом горизонте, резко отделялись черные силуэты пиков и лесов и ярко блистала зарница — вечное украшение небес в здешних местах. Прямо на голову текли лучи звезд, как серебряные нити. Но
вода была
лучше всего: весла с каждым ударом черпали чистейшее серебро, которое каскадом сыпалось и разбегалось искрами далеко вокруг шлюпки.
— Да, может быть, вода-то
хорошая? — спросил я.
Мы съехали после обеда на берег, лениво и задумчиво бродили по лесам, или,
лучше сказать, по садам, зашли куда-то в сторону, нашли холм между кедрами, полежали на траве, зашли в кумирню, напились
воды из колодца, а вечером пили чай на берегу, под навесом мирт и папирусов, — словом, провели вечер совершенно идиллически.
Мочи нет, опять болота одолели! Лошади уходят по брюхо. Якут говорит: «Всяко бывает, и падают;
лучше пешком, или пешкьюем», — как он пренежно произносит. «Весной здесь все
вода, все
вода, — далее говорит он, — почтальон ехал, нельзя ехать, слез, пешкьюем шел по грудь, холодно, озяб, очень сердился».
Нам прислали быков и зелени. Когда поднимали с баркаса одного быка, вдруг петля сползла у него с брюха и остановилась у шеи; бык стал было задыхаться, но его быстро подняли на палубу и освободили. Один матрос на баркасе, вообразив, что бык упадет назад в баркас, предпочел
лучше броситься в
воду и плавать, пока бык будет падать; но падение не состоялось, и предосторожность его возбудила общий хохот, в том числе и мой, как мне ни было скучно.
Прошли остров Чусима. С него в
хорошую погоду видно и на корейский, и на японский берега. Кое-где плавали рыбацкие лодчонки, больше ничего не видать; нет жизни, все мертво на этих
водах. Японцы говорят, что корейцы редко, только случайно, заходят к ним, с товарами или за товарами.
— Оттого и строго, что денег нет. Были бы денежки да
хорошего ловчака нанять, небось, оправдали бы, — сказала Кораблева. — Тот, как бишь его, лохматый, носастый, — тот, сударыня моя, из
воды сухого выведет. Кабы его взять.
Обогнув гору Даютай, Алчан, как уже выше было сказано, входит в старое русло Бикина и по пути принимает в себя с правой стороны еще три обильных
водой притока: Ольду (по-китайски Култухе), Таудахе [Да-ю-тай — большая старинная башня.] и Малую Лултухе. Алчан впадает в Бикин в 10 км к югу от станции железной дороги того же имени. Долина его издавна славится как
хорошее охотничье угодье и как место женьшеневого промысла.
«Отведайте, — сказал мне Полутыкин, — это у меня
хорошая, ключевая
вода».
— Да… горячка… Третьего дня за дохтуром посылал управляющий, да дома дохтура не застали… А плотник был
хороший; зашибал маненько, а
хороший был плотник. Вишь, баба-то его как убивается… Ну, да ведь известно: у баб слезы-то некупленные. Бабьи слезы та же
вода… Да.
Сегодня мы устроили походную баню. Для этого была поставлена глухая двускатная палатка. Потом в стороне на кострах накалили камни, а у китайцев в большом котле и 2 керосиновых банках согрели
воды. Когда все было готово, палатку снаружи смочили
водой, внесли в нее раскаленные камни и стали поддавать пар. Получилась довольно
хорошая паровая баня. Правда, в палатке было тесно и приходилось мыться по очереди. Пока одни мылись, другие калили камни.
Следующий день был воскресный. Пользуясь тем, что
вода в реке была только кое-где в углублениях, мы шли прямо по ее руслу. В средней части реки Сандагоу растут такие же
хорошие леса, как и на реке Сыдагоу. Всюду виднелось множество звериных следов. В одном месте река делает большую петлю.
День выпал
хороший и теплый. По небу громоздились массы кучевых облаков. Сквозь них прорывались солнечные лучи и светлыми полосами ходили по воздуху. Они отражались в лужах
воды, играли на камнях, в листве ольшаников и освещали то один склон горы, то другой. Издали доносились удары грома.
С наступлением октября начинаются первые серьезные морозы. Земля закоченела, трава по утрам покрывается инеем,
вода в канавках затягивается тонким слоем льда; грязь на дорогах до того сковало, что езда в телегах и экипажах сделалась невозможною. Но зато черностоп образовался отличный: гуляй мужичок да погуливай. Кабы на промерзлую землю да снежку Бог послал —
лучше бы не надо.
— Тебе же
лучше, Флегонт Васильич… И народ умножился и рукомесло всякое. По зиме-то народ у вас, как
вода в котле кипит.
Лиственничный и еловый лес, из которого сделаны тюрьма и ее фундамент, представляет
хорошую естественную вентиляцию, но ненадежную; вследствие большой влажности сахалинского воздуха и изобилия дождей, а также испарений, идущих изнутри, в порах дерева скопляется
вода, которая зимою замерзает.
В местах привольных, то есть по
хорошим рекам с большими камышистыми озерами, и в это время года найти порядочные станицы гусей холостых: они обыкновенно на одном озере днюют, а на другом ночуют. Опытный охотник все это знает, или должен знать, и всегда может подкрасться к ним, плавающим на
воде, щиплющим зеленую травку на лугу, усевшимся на ночлег вдоль берега, или подстеречь их на перелете с одного озера на другое в известные часы дня.
Я взял бережно гнездо, поставил его в лодку и поспешно поплыл домой: лысуха, покрикивая, или,
лучше сказать, похныкивая, провожала меня чрез весь пруд, почти до самого мельничного кауза [Кауз — дверцы, в которые течет
вода по трубам на водяные колеса.
Подстреленная утка воровата, говорят охотники, и это правда: она умеет мастерски прятаться даже на чистой и открытой
воде: если только достанет сил, то она сейчас нырнет и, проплыв под
водою сажен пятнадцать, иногда и двадцать, вынырнет, или,
лучше сказать, выставит только один нос и часть головы наружу и прильнет плотно к берегу, так что нет возможности разглядеть ее.
Они бывают у нас только пролетом: весной и осенью; на больших
водах держатся долго, особенно в
хорошую, теплую осень.
Кожин сам отворил и провел гостя не в избу, а в огород, где под березой, на самом берегу озера, устроена была небольшая беседка. Мыльников даже обомлел, когда Кожин без всяких разговоров вытащил из кармана бутылку с водкой. Вот это называется ударить человека прямо между глаз… Да и место очень уж было
хорошее. Берег спускался крутым откосом, а за ним расстилалось озеро, горевшее на солнце, как расплавленное. У самой
воды стояла каменная кожевня, в которой летом работы было совсем мало.
Впрочем, с наступлением лета мне несколько
лучше: ванны и холодная
вода, которую пью без пощады, несколько убавляют внутреннее мое трепетание.
Петру Лукичу после покойного сна было гораздо
лучше. Он сидел в постели, обложенный подушками, и пил потихоньку
воду с малиновым сиропом. Женни сидела возле его кровати; на столике горела свеча под зеленым абажуром.
— Не стесняйся, милая Женя, говори все, что есть! Ты ведь знаешь, что я человек свой и никогда не выдам. А может быть, и впрямь что-нибудь
хорошее посоветую. Ну, бух с моста в
воду — начинай!
Назад проехали они
лучше, потому что
воды в ночь много убыло; они привезли с собой петые пасхи, куличи, крутые яйца и четверговую соль.
И с неописанным выражением твердости духа Мими приказала всем посторониться, большими, решительными шагами подошла к рассыпанной дроби и, презирая опасность, могущую произойти от неожиданного взрыва, начала топтать ее ногами. Когда, по ее мнению, опасность уже миновалась, она позвала Михея и приказала ему выбросить весь этот порох куда-нибудь подальше или, всего
лучше, в
воду и, гордо встряхивая чепцом, направилась к гостиной. «Очень хорошо за ними смотрят, нечего сказать», — проворчала она.
— Что же, тебе какое надобно впечатление? — перебила его сестра. — Если уж ты так хлопочешь о спокойствии, так не читай, а пей вот
лучше эту
воду с сахаром.
— Это, брат, еще темна
вода во облацех, что тебе министры скажут, — подхватил Кнопов, — а вот гораздо
лучше по-нашему, по-офицерски, поступить; как к некоторым полковым командирам офицеры являлись: «Ваше превосходительство, или берите другой полк, или выходите в отставку, а мы с вами служить не желаем; не делайте ни себя, ни нас несчастными, потому что в противном случае кто-нибудь из нас, по жребию, должен будет вам дать в публичном месте оплеуху!» — и всегда ведь выходили; ни один не оставался.
Юлия только внимательно смотрела на Вихрова. Живин, заметивши, что приятель был в мрачном настроении, сейчас же, разумеется, пожелал утешить его, или,
лучше сказать, пооблить его холодною
водою.
Конечно, все это филантропия, но и филантропия
лучше той мутной
воды, какую разводит генерал Мирон!
Вчера лег — и тотчас же канул на сонное дно, как перевернувшийся, слишком загруженный корабль. Толща глухой колыхающейся зеленой
воды. И вот медленно всплываю со дна вверх и где-то на средине глубины открываю глаза: моя комната, еще зеленое, застывшее утро. На зеркальной двери шкафа — осколок солнца — в глаза мне. Это мешает в точности выполнить установленные Скрижалью часы сна.
Лучше бы всего — открыть шкаф. Но я весь — как в паутине, и паутина на глазах, нет сил встать…
Сторона наша лесистая, болотистая и непривольная; куда ни глянешь — все лес, да
вода, да тундра непроходимая; однако
лучше этой стороны, кажется, на всем свете не сыщешь: все там хорошо.
«Чего же мне
лучше этого случая ждать, чтобы жизнь кончить? благослови, господи, час мой!» — и вышел, разделся, «Отчу» прочитал, на все стороны начальству и товарищам в землю ударил и говорю в себе: «Ну, Груша, сестра моя названая, прими за себя кровь мою!» — да с тем взял в рот тонкую бечеву, на которой другим концом был канат привязан, да, разбежавшись с берегу, и юркнул в
воду.
«Теперь, — говорят, — тебе, Иван, самому трудно быть, тебе ни
воды принесть, ни что прочее для себя сготовить неловко. Бери, — говорят, — брат, себе теперь Наташу, — мы тебе
хорошую Наташу дадим, какую хочешь выбирай».
Гороховица с свиным салом воистину слаще, нежели мякинный хлеб, сдобренный одной
водой; поля, приносящие постоянно сам-пятнадцать, воистину выгоднее, нежели поля, предоставляющие в перспективе награду на небесах; отсутствие митирогнозии
лучше, нежели присутствие ее, а обычай не рвать яблоков с деревьев, растущих при дорого, похвальнее обычая опохмеляться чужим, плохо лежащим керосином.
— И канавы нельзя
лучше чистили, только в них
вода, вишь, стоит…
И точно, как ни безнадежно заключение Ивана Павлыча, но нельзя не согласиться, что ездить на теплые
воды все-таки удобнее, нежели пропадать пропадом в Петергофском уезде 15. Есть люди, у которых так и в гербах значится: пропадайте вы пропадом — пускай они и пропадают. А нам с Иваном Павлычем это не с руки. Мы
лучше в Эмс поедем да легкие пообчистим, а на зиму опять вернемся в отечество: неужто, мол, петергофские-то еще не пропали?
— О презренной пользе! презренная! Ты уж
лучше построй в горах хижину, ешь хлеб с
водой и пой...
Варя, вели мне дать стакан
воды, — прибавила она, снова взглянув вдаль, должно быть найдя, что было еще рано или вовсе не нужно посвящать меня в семейные отношения, — или нет,
лучше он сходит.
Однако одумалась: ладно, говорю, ты
лучше в
воде свои речи говори, а я тебя с берегу послушаю.